Диплом Антифеодальные движения и тайные общества в средневековом Китае, номер: 47606

Введение
ГЛАВА I. ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ КРЕСТЬЯНСТВА
ГЛАВА II. АНТИФЕОДАЛЬНЫЕ ВОССТАНИЯ ПОД РУКОВОДСТВОМ ВАН СЯО-БО, ЛИ ШУНЯ И ЧЖАН ЮЯ
2.1. Восстание 993-997 гг. под руководством Ван Сяо-бо,
Ли Шуня и Чжан Юя.
2. 2. Восстание тайного общества «Милэцзяо» под руководством Ван Цзэ (1047-1048 гг.)
2.3. Восстание 1120-1122 гг. под руководством Фан Ла.
2.4. Восстание 1130г. под руководством Чжун Сяна.
Заключение
Литература

ВВЕДЕНИЕ
Тайные общества и секты Китая играли огромную роль в организации и развертывании народной вооруженной борьбы против гнета и произвола феодальных и милитаристских кругов, чиновников, помещиков и иностранных империалистов в новое время и новейшее время, до победы народно-демократической революции 1949 г.
История еретических сект в Китае восходит, по-видимому, к секте “Тайпин-дао” (“Учение о пути великого равенства”), созданной даосским праповедником Чжан Цзяо во II в.н.э. и возглавлявшей тогда же мощное народное восстание “Желтых повязок”. Среди этих сект наиболее известной была секта “Байлянь-цзяо”,(“Секта Белого лотоса”), которая возникла еще в XI в. на острове буддий-ской религиозной организации “Ляньшэ”(“Общество лотоса”), созданной в 402 г. монахом Хуй Юанем. “Байляньцзяо” сыграла огромную роль в организации воо-руженной борьбы народных масс против монгольских поработителей Китая в XIV в.
В 1799-1804 гг. она возглавила мощное антиманьчжурское и антифеодаль-ное восстание крестьян в ряде провинций страны. В период новой истории, в по-следней четверти XVII в., наряду с “Байляньцзяо”, распространявшей свое влия-ние главным образом в районах к северу от р.Янцзы, в южных провинциях появ-ляются первые тайные общества с гораздо менее выраженной религиозной окра-ской, действующей под лозунгом “Свергнем (маньчжурскую) династию Цин, восстановим (китайскую) династию Мин”.
Для XVIII в. и первой половины XIX в. они чаще всего известны в литера-туре под общим названием “Тяньдихуй” (“Общество неба и земли”), “Саньхэхуй” (“Триада”), “ Cаньдяньхуй” (“Общество трех точек”), “Хунмынхуй”(“Союз брат-ства Хунов”).
Наибольший количественный рост и рассвет деятельности тайных обществ относится к середине XIX – первому десятилетию XX в., что связанно, по-видимому, с огромным ростом численности людей, потерявших средства к суще-ствованию в результате тех изменений, которыми сопровождалось вторжение иностранного капитала в страну и превращение её в полуколонию капиталисти-ческих держав.
По мере распространения деятельности тайных обществ на районы, распо-ложенные к северу от Янцзы, и деятельности еретических сект на южные про-винции постепенно стирались различия между ними. Ряд тайных обществ, осо-бенно в южных и приморских районах и в бассейне р.Янзцы, приобрёл характер бандитских организаций, тогда как огромное большинство их продолжало сохра-нять характер примитивных политических организаций, по-прежнему действо-вавших под лозунгом “Свергнем Цин, восстановим Мин”. На рубеже XIX и XX вв. они действовали и под антииностранными, антихристианскими лозунгами. На эти в основном крестьянские организации пытались опереться китайские буржу-азные революционеры в конце XIX и в начале XX в. После свержения маньчжур-ской династии Цин в ходе буржуазной революции 1911-1913 гг. многие тайные союзы традиционного типа прекратили свое существование, поскольку их основ-ная цель была достигнута, другие превратились в организации крестьянской са-мообороны, третьи – в гангстерские организации и т.д. Ряд тайных союзов, осо-бенно в районах, расположенных к северу от Янцзы, продолжал активно дейст-вовать в период буржуазно-демократической революции 1924-1927 гг. и позднее. В годы господства гоминдановской реакции в стране гангстерские тайные союзы в Шанхае и некоторых других городах использовались гоминьдановцами для расправы с революционными элементами. Ко времени победы народно-демократической революции сохранившиеся секты и общества стали, по сущест-ву, подрывными организациями в руках всевозможных реакционных элементов, руководивших ими. Поэтому вскоре же после создания КНР были приняты меры к ликвидации тайных обществ и сект.
В данной работе рассматривается история тайных обществ в Китае второй половины X – конца XIV в.
Западная историография, в которой проблемы Китая занимают ныне исклю-чительно большое место, всячески стремиться опровергнуть объективный факт поступательного характера движения китайского средневекового общества, трак-тует его имманентно стабильным, в этом смысле традиционным, пытается во чтобы то не стало отрицать наличие в его недрах потенции прогрессивного раз-вития, игнорируя место и значение классовой борьбы как одного из исторически закономерных внутренних источников в одной из движущих сил этого развития.
Отечественная наука видит в классовой борьбе одну из основных черт фео-дальной эпохи, один из важнейших факторов прогресса средневекового общества в Китае, как и во всех иных странах мира. Без изучения этого фактора ( в ком-плексе с другими) невозможно объяснить динамику феодального строя, его внут-ренних стадий и переходов.
В наши дни научно-теоретическая общественно-политическая актуальность проблематики средневековых народных движений возросло в связи с тем, что в китайской медиевистике как и в других отраслях исторической и иных общест-венных наук КНР, с конца 50-х годов возобновляли официально санкциониро-ванные концепции, в корне расходящиеся с марксистко-ленинской трактовкой кардинальных вопросов теории и истории феодализма.
Словом, ряд проблем истории антифеодальных восстаний даже времен, от-деленных от нас столетиями, приобрел сейчас особое значение. Это такие, на-пример, проблемы общего, концептуального и конкретного, но принципиального характера, как роль крестьянства и его классовой борьбы в развитии общества, разнообразие путей, форм и средств народного противодействия феодальному гнету: общее и особенное в истории повстанческих движений в Китае и других странах в эпоху средневековья; роль, которую играли в общем процессе массовой борьбы некитайские народности; общественно- политическое сознание средневе-кового крестьянства, в частности, место и значение наивно-монархических пред-ставлений; понятие “крестьянская война” и т.д.
Историография проблемы религиозного сектантства возникает с конца XVIII – конца XIX в. в ней можно выделить три основных направления.
Обращает на себя внимание следующий парадокс: представители первых двух направлений формально рассматривали тему сектантства под разными уг-лами зрения, на протяжении двухсот лет повторяли интерпретацию официальных правительственных документов. Последние же рассматривали последователей народных сект как политических смутьянов, бунтовщиков, которые использовали некие идеи распространения беспорядков и мятежей. Этим объясняется и тот факт, что ученые останавливались в своих изысканиях, доведя, например, изуче-ние судеб манихейства, буддийского учения “Чистой Земли” Амитабы или культа Майтрейи в Китае до такого момента их “вырождения”, как приобщение к дви-жениям низов, т.е., говоря иначе, до “использования” авторитета той или иной религиозной традиции в политических целях. Фактом “использования”, таким образом “перекрывал” и пути дальнейшего изучения народного сектантства со стороны академического религиоведения.
Практически аналогичным был подход и представителей иного направления, рассматривавшего названную проблему с точки зрения оценки места сектантских движений в политической истории Китая. Исследователи, принадлежащие к са-мым разным эпохам и научным школам, в конечном счете оперировали одной и той же схемой, согласно которой “главари” восстаний поднимали простой народ, крестьянство, ”используя” религиозные идеи и верования, игравшие соответст-венно роль “оболочки”.
В итоге оба направления рассматривали тончайший и сложнейший механизм взаимоотношений, взаимопроникновении и слияния глубинных свойств челове-ческой психики, духовных ценностей и исканий с внешними, социально значи-мыми акциями достаточно прямолинейно и ограниченно, что делало их далекими от исторически адекватного научного анализа. Только к 70-м годам нашего века стала оформляться принципиально новая трактовка китайских сект, как народных религиозных движений.
Именно так может быть сформирован общий итог попыток создания более точной и емкой типологии китайских народных объединений в работах синоло-гов, занимавшихся проблемами сектантских религий и истории крестьянских движений (в России - В.И.Илюшечкин, Б.М.Новиков, Е.Б.Поршнева, Н.К.Чеканов; за рубежом – Дж.Дардесс, С.Накин, Д.Овермейер, М.Топли, Ж.Шено, Р.Чу Юньдэ). Определение “народные религиозные движения” доста-точно полно отражает природу изучаемого феномена, учитывая как его место в социально-политической истории, так и особую роль в развитии духовной тради-ции народных движений, происхождения и существа характеризующих их идей, а также провозглашаемых ими целей.
Иными словами, исследователи, составляющие это новое, четвертое направ-ление в истории изучения проблемы сект, предлагают рассматривать прежде все-го как структуру в китайской религиозной истории, что и определяет их основ-ную социальную функцию. Но одновременно феномен сектантства в силу при-сущего ему особо тесного слияния простонародно- ориентированной, массовой религии с конкретной исторической ситуацией проявлял свой общественный ха-рактер, также и в акциях прямой, насильственной, социально-политической на-правленности.
Прежде, чем перейти к более детальному и последовательному анализу сущ-ности и процесса формирования названных историографических направлений, необходимо остановиться на вопросе терминологических дефиниций. Слово “секта” (“secta”) латинского происхождения и имеет несколько значений, в том числе “школа”, “учение”, “политическое течение” или “группировка”. Но в дан-ном случае нас интересует наиболее распространенное и основное иго значение – как названия “различных религиозных групп, общин и объединений, отделив-шихся от господствующих направлений в буддизме